К юбилею Дома  Романовых

─Пусть они вешают доски на стенах, открывают музеи всяким шумным бардам, возвеличивают киноактрис, кланяются  московскому балетмейстеру, пусть молодёжь с ума сходит от наглых певцов, а такой уж, извините, сирый, убогий, буду поминать тех, кто защищал Кавказ, кто славился породой, посещал Кубань, к кому с

радостью и трепетом обращались «Ваше Величество», «Ваше Высочество» да, да, новые господа-товарищи, уж извините, а мне приятно, проезжая Темрюк, припоминать, что государь Александр Второй «останавливался на ночлег» в… подумать тяжко… в 1861 году, ехал из Тамани. Он и в 1850-м  высаживался в Тамани (кто покажет, кто нарисует, какой она была), а когда ехал в Екатеринодар,  по всей дороге расставили горящие смоляные бочки. Никому это не нужно, а мне, дикому и неотёсанному, всё это близко и… даже родственно. В 1894 году Великий князь Георгий Михайлович проезжал через Екатеринодар из Новороссийска. Всё же не какой-то там футболист, а Великий князь. 3а шесть лет до этого Великий князь Пётр Николаевич давал телеграмму в Екатеринодар: «Великий князь Георгий Михайлович и я приедем в Армавир около двенадцатого августа. Оттуда проследуем в Псебай и далее в горы, где пробудем на охоте около трёх недель. Очень просим вас не беспокоиться и никаких встреч не устраивать. Позвоните, чтобы взяли для охоты верховых лошадей из сотни, стоящей в станице Лабинской». Кто-то долго помнил про этих знатных охотников, но их потом никто не расспрашивал, ловили за руки подпольщиков-большевиков. И тот же великий князь Пётр Николаевич едет 5 мая 1895 года из Ниццы на Зимовник, а от станции Тихорецкой через Терновку, Новопокровку, Белую Глину… Чуть (на месяц раньше) Великий князь Сергей Михайлович прибудет в Псебай, тоже просит не встречать. В 1895 году чего-то они все зачастили на Кубань: и сестра царя Великая княгиня Ксения Александровна и Великий князь Александр Михайлович в 9 утра 16 октября пережидали на станции Тихорецкой. И Великий князь Николай Михайлович (историк) 27 сентября что делал на той же станции? Всех тянуло в горы. А кому в ночь с 6 на 7 октября поднесли сборники песен кубанских казаков на станции Екатеринодар? Не скажете? А я скажу с гордостью: Императрица Мария Фёдоровна, вдова Александра Третьего, ехала из Новороссийска в Петербург, как и я недавно ехал той же дорогой и, представьте, думал полоумный об этом с грустью: всё было и  всё прошло. Да если полистать мои тетрадки как-нибудь вечером, то много удивительного раскопается удивительного для того, кто ещё не перестал чувствовать себя русским и не запродал душу разным шоуменам и телеведущим с двумя паспортами. Ведь любоваться можно, как в 1888 году государь Александр Третий и дядя его Великий князь Михаил Николаевич (Наместник на Кавказе) стоят в Круглике перед строем удалых казаков. Это было на нашей земле. Как забыть? Уж такого царства в России не будет никогда! Не вынесут державному царю из атаманского дворца тяжёлое серебряное блюдо, не скажет новый генерал Попко: «Примите, Всемилостивейший Государь, казацкую хлеб-соль нашу...» Екатерину недавно поставили заново, а сказать родное словечко не смогли. Прервалось царство. А я, сельский краевед, маленький историк, живу по-старинному, не подвергаю сомнению существовавшее когда-то народное поверье: «Нет больше милосердия, чем в сердце царевом». И хорошо, когда помнишь то, это. Проходишь мимо бывшего Атаманского дворца (нынче школа 48) и представишь, как 1 сентября в день ангела супруги Наказного атамана Софии толклись в передней командиры полков, чиновники. Цветы, торты, потом изгнание, Англия, смерть.

Разве теперь, 21 февраля, на четырёхсотлетие, напишут, как сто лет назад: «Сегодня Россия переживает великий национальный день»? Кто нас объединит нынче как «под скипетром самодержавия» и какие «ряды ополчения»… изгнали бы «из священных стен Кремля» и устремили «свой взор на своих русских бояр»?

И каково теперь читать, зная, чем кончилось русское царство, как зверски истреблена царская семья, предана всеми?

Даже мне, родившемуся через пятьдесят лет после этих торжеств, плакать хочется.

«И верь, Государь, что жизнь наша для тебя. Верь, что по первому зову Твоему мы станем тесною стеной и, как Иван Сусанин, сложим головы свои за Твою, Государь, драгоценную жизнь и род Твой».

И никто не защитил.

«Принёсшие поздравления подходили к Его Величеству, а Государыне целовали руку».

«После исполнения Кантаты раздались звуки полонеза. В первой паре шёл Государь с супругой уездного предводителя дворянства Сомовой, во второй губернский предводитель дворянства князь Салтыков с государыней Марией Фёдоровной, в третьей уездный предводитель Сомов с государыней Александрой Фёдоровной. В следовавших затем лёгких танцах принимали участие Великие князья  и княжны».

И это было у нас в России? Сто лет назад, а что такое сто лет, это почти век человеческий.

«В Зимнем дворце среди необыкновенной пестроты выделялись наряды инородцев. Здесь находились представители всех национальностей, населяющих Россию...»

«…Их Величества были в Андреевских лентах, Великие княжны в лентах ордена Святой Екатерины».

А через четыре года все предстанут в терновом венце.   

И каждый раз жалею я, что не будет уже такого Русского царства.

                                                                                            (В.Л. Главы из новой повести).